Как российское ТВ освещало теракты в Волгограде

Разговоры об ангажированности СМИ в России, в частности, на государственном ТВ, не слушаю и не поддерживаю: во-первых, не моя печаль, во-вторых, мне есть, с чем сравнивать, – давно живу и все помню. Но есть предел. Не могу не высказаться, хотя работы невпроворот.

Телевидение – в равной степени и хорошее, и плохое – воспитывает народ. От этого никуда не деться, как ни отворачивайся.

Вчерашний теракт на Волгоградском вокзале произошел в 12:45 по Москве. На «Дожде» у Лобкова один за другим появлялись эксперты – не бог весть что, но речь шла только об этом. На Первом в это время крутили вечнозеленую новогоднюю комедию «Чародеи» — весело, на «России» — какой-то очередной любовный сериал. Первый репортаж о теракте на Первом вышел в 18:00 по Москве – когда у «чародеев» все хорошо кончилось, все переженились и елочка зажглась. А «Россия» так и не отвлеклась от любовной истории до вечернего выпуска новостей – шоу должно продолжаться.

Сегодня утром в том же Волгограде взорвали троллейбус – и та же байда. «Доброе утро», «Жить здорово!» на Первом, «Доброе утро, Россия!» на одноименной «России» — предпразднично приподнятый тон ведущих, выбор подарков, холодец, Дед Мороз и главная проблема где-то там – уборка снега, намело.

Охренели?

Года три назад говорил об этом в «Персоне» с Венедиктовым (лень искать ссылку) – тогда впервые пришел в охуй от реакции федеральных каналов на теракт в московском метро: молчание ягнят продолжалось полдня. Он толково объяснил, что нет никакого запрета на информацию – это личный выбор редакции, главного редактора. Ну, понятно: люди выбирают между абстрактным профессиональным долгом и конкретным рабочим местом, знают, за что им платят, – за своевременную информацию или за своевременное молчание. Судя по тому, что ни тогда, ни позже головы с Останкина не полетели, задачу свою они понимают правильно.

Правильно ли понимают свою те, кто им задачи ставит?

Не мне, достаточно нахлебавшегося редакторской доли в советские времена, попрекать коллег пренебрежением канонами профессии. Ребята хорошо устроены, им есть, что терять. «Лучше перебдеть, чем недобдеть», — так и меня учили. Но тогда хоть была понятна логика. Падали самолеты, сходили с рельсов поезда, взрывались заводы и нефтебазы, целые деревни и жилмассивы смывало селем – и сообщало об этом лишь «сарафанное радио», шу-шу-шу. Можно было скрыть информацию. Сейчас – нет, и нет такой задачи.

Демонстративное молчание федеральных каналов (а они остаются основным источником информации и – соответственно – миропонимания для основной части населения) служит другой цели: увести трагедию из центра внимания, заштриховать, замылить, отвлечь, не усугублять. Взорвалось? Люди погибли? Так это ж не у вас – в Волгограде, он вон аж где. Вы-то живы! У вас-то все хорошо. Так что – не будем о грустном, Новый год на носу.

Можно воспринимать это как вид общественной психотерапии. Но нужно отдавать себе отчет к чему она приводит. К отчуждению. Трагедия не воспринимается как общенациональная беда, теракт в отдельно взятом месте – как угроза всем нам. Она не мобилизует, не сплачивает – разобщает. Уж если главным телеканалам — по барабану, то мне-то что? Когда телевидение – для многих единственное окно в мир – становится занавеской, когда теракт не становится общей болью – нет ощущения общей судьбы. И это – настоящая проблема, в том числе и в области безопасности.

Недавно вернулся из почти двухнедельной поездки по России. Побывали с оператором, Борей Барелем, в нескольких городах, прошли несколько вокзалов. На всех у входа рамки металлоискателей, почти на всех машины для сканирования багажа, везде возле них дежурят менты или охранники. Не проверяли ни разу. Я еще удивлялся – зачем все это нужно, если все равно не используется? Теперь понимаю: чтобы было — чтобы не упрекнули, что не было.

Пусть та часть населения России, которая давно забила болт на федеральные телеканалы, поскольку сама давно их не смотрит, а информацию черпает из интернета, не утешает себя. Вся остальная страна их смотрит и воспитывается ими. Те же менты и охранники у неработающих рамок и не используемых сканеров.

Все взаимосвязано. В стране, где  основные СМИ пренебрегают своим профессиональным долгом и не меняют сетку передач из-за терактов, нечего надеяться, что своим профессиональным догом не пренебрегут и менты для предотвращения этих терактов. С какой стати ждать от них большей сознательности, чем от облеченных правом задавать настроение толпы интеллектуалов?

Не выходит из головы одно свидетельство очевидца теракта в Домодедово: мент бежал с места взрыва с радостным криком «Живой! Живой!» Он ведь не только мент, он народ, он зритель. Это вы его окно в мир сделали занавеской. А оно оказалось – зеркалом.