Солдаты в пейсах как стратегический фактор экономики
В мае Израиль пошел по пути России. Под угрозой досрочных выборов сложилась коалиция, которой не было со времен Шестидневной войны: 95 пять мест в парламенте из 120. С таким большинством – впервые в истории страны — правительство могло делать все, что захочет. Принимать любые решения и проводить любые законы. Скукоженная до 25 мандатов оппозиция и всегда оппозиционные СМИ обвиняли Нетанигу в путинизме.
Но Израиль не Россия. Счастье длилось недолго. На днях беспредельная оппозиция с треском развалилась. Из-за ерунды — армейского призыва ультраортодоксов.
Посыл
Если кто не понял, речь идет о тех самых – знакомых всем по картинкам про израильскую экзотику ребятах, которые и в жуткую здешнюю жару, когда даже футболка в тягость, ходят в черных долгополых лапсердаках и черных же широкополых шляпах, а по субботам некоторые из них еще и в меховых шапках «штраймл», не бреют бороды, отращивают смешные пейсы, избегают смотреть на женщин (а смотреть здесь есть на что – особенно в эту жару, когда и футболка в тягость), сидеть с ними рядом в автобусе; телевизор они не смотрят тоже, в интернете посещают лишь разрешенные сайты, многие из них не обременены никакими знаниями, кроме священного писания, — и никакими навыками, кроме изучения священных текстов. Спорт у этой публики тоже не в почете, так что далеко не все из них, думаю, в состоянии пройти и девчоночий тест на выносливость в курсе молодого бойца – 2-километровую пробежку в сопровождении медицинской бригады и джипа с минералкой, как здесь принято.
И вот именно эти бравые парни так вдруг позарез понадобились самой сильной армии на Ближнем Востоке и едва ли не самой боевой в мире, что из-за их призыва (вернее избавления от него) развалилась самая широкая в истории страны коалиция, едва не пало правительство, и на будущих выборах вся эта заваруха будет стоить нынешнему премьеру, если не места (хотя, может, и его), то уж десятка мандатов возглавляемой им партии, а значит – более шаткой коалиции, если даже удастся победить.
Зачем? Спросите об этом любого израильтянина, не прикрытого черной шляпой, — хоть выпускника школы, спешащего на пляж догуливать последние деньки перед августовским призывом, хоть пенсионера на бульваре с ворохом русских газет подмышкой – он их последний читатель, хоть таксиста, которые в Израиле поголовно считают себя политическими комментаторами на добровольных началах. Девять из десяти ответит, не задумываясь: «А для социальной справедливости! Все служат – и эти должны!»
Рассмейтесь им в лицо.
Они повторяют то, что им напели в уши. Таков общественный стереотип. Многие израильтяне действительно считают, что если они заставят ультраортодоксов служить, будет им счастье.
Но дело тут вовсе не в социальной справедливости, как все вокруг убеждены, а в экономической целесообразности.
Только из-за нее, а не некой абстрактной справедливости, которая не более чем удобная ширма, происходят общественные потрясения, рушатся и строятся политические карьеры и альянсы. Хотя мало кто это понимает, даже в Израиле (стране еврейской, а потому предположительно практичной), и много кому выгодно, чтобы меньше понимали.
Исключение правила
В Израиле, как известно, всеобщая воинская повинность. По достижению 18 лет служить обязаны все – и мальчики и девочки. Более того: служат.
Есть в этом излишнее обобщение и некоторое преувеличение.
Не говоря уж о том, что с течением времени все больше израильтян, подлежащих призыву, по разным причинам от него отлынивают, существуют группы населения, на которые общее правило не распространяется.
Официально от армии освобождены израильские арабы. Тут как бы все понятно: Израиль в состоянии перманентной войны прежде всего с арабскими странами, и заставлять своих граждан арабского происхождения направлять оружие против их соплеменников было бы неэтично. На добровольной основе идут в армию друзы, черкесы, многие бедуины (из них формируются подразделения следопытов – незаменимые на границе), так же добровольно призываются некоторые арабы-христиане, а в отдельных случаях — и мусульмане, но это скорее исключение.
Таким образом, 1 млн. 300 тыс. арабских граждан, около 20 процентов населения, естественным образом вне обязательного призыва.
Гораздо непонятнее ситуация с евреями – религиозными ультраортодоксами. В Израиле их называют «харедим», что можно перевести как «ревнители веры». Свое предназначение они видят в служении богу и сохранении вековых национальных ценностей – как сами их понимают. Живут в своем замкнутом мире, соприкасаясь с внешним – Израилем – лишь по необходимости. Следуют своим законам и традициям.
Одна из этих традиций, сложившаяся еще в талмудические времена, то есть в IV-VI вв. н.э.: каждый еврейский мальчик с трех лет начинает учить Тору. Сначала – в хедере, затем, ближе к совершеннолетию, 13 годам, – в иешиве, где учат, в основном, Талмуд, затем, уже женившись, — в колеле.
Иешива – не училище, не институт и даже не духовная семинария, с чем ее по аналогии часто сравнивают, а колель – не академия или аспирантура. Там нет срока обучения и цели получить диплом раввина (других духовных званий в иудаизме не существует). Еврей учит Тору всю жизнь, и, с точки зрения харедим, нет для него занятия важнее.
Но во время обучения в иешиве юноше исполняется 18 – и он как всякий гражданин Израиля подлежит призыву. Когда это случилось первый раз (не 18-летие, конечно, а возникло государство – в 1948 году), первый премьер-министр, Давид Бен-Гурион, который заложил все алгоритмы существования страны – и добрые и дурные, принял соломоново решение: предоставить иешиботникам отсрочку от призыва на время учебы. То есть – навсегда.
Тому имелось веское идеологическое обоснование. Во время Катастрофы (прошло всего три года после войны) нацисты уничтожили старейшие иешивы, большинство из которых находилось в Восточной Европе. Бен-Гурион считал, что обязанность новорожденного еврейского государства – дать шанс на восстановление этого важнейшего национального института.
Тогда иешиботников, освобожденных от службы, было 400 человек. Невелика потеря для армии и справедливого распределения военного бремени.
«Однако за время пути собака могла подрасти». Бен-Гурион, хотя и владел русским, Маршака не читал, читал Ленина. А вышло все по Маршаку. Теперь иешиботников, подлежащих призыву на срочную и резервистскую службу около 60 тысяч.
Но количественные изменения – только часть проблемы. Куда важнее – качественные.
Благо боком
В щелочку, оставленную Бен-Гурионом для возрождения иешив, хлынул мощный поток, размывший само общество харедим в Израиле. «Старик» (так его называли – как Ленина большевики) еще при жизни и при должности пытался остановить процесс, но уже был не в силах. Кто не попал в первую пуговичную петлю, тому уже не застегнуться.
Общины харедим есть во многих странах с большим скоплением еврейского населения – в США, Бельгии, Франции, Великобритании… Но только в Израиле, где они получили когда-то первую привилегию — не служить в армии, харедим позволяют себе и не работать. Потому что только в Израиле существуют политические партии ультраортодоксов, и они играют существенную роль в политической жизни страны.
Харедим составляют от 8 до 10 процентов населения страны, однако их электоральный вес несоизмеримо выше. Это самый дисциплинированный и сплоченный электорат. Голосуют дружно и так, как велит рав. 64 года израильской истории политические лидеры ультраортодоксов строго стояли на страже интересов своих избирателей – так как они их понимали, и добились многого.
Умело выкручивая руки всем израильским правительствам, они за счет казны создали мощную систему собственного образования. В их школах до последнего времени почти не изучались базовые, «светские» науки. Их выпускникам не хватает элементарных знаний, чтобы участвовать на равных в рынке труда. Они идут в иешивы, где продолжают изучать Тору. Обзаводятся семьями, но обеспечивать их не могут. Живут на нищенскую государственную стипендию и частные пожертвования тем же иешивам, скромные пособия на детей, которые их же политики выбивают из казны.
В результате этой успешной политической деятельности общество ультраортодоксов становится все более закрытым и все более бедным. И стремительно растущим. Кроме главного завета – изучения Торы и молитвы, — они исправно выполняют первую заповедь, данную всевышним Адаму и Еве: «Пру у-рву» — «Плодитесь и размножайтесь». Израиль – страна с наиболее быстро растущим населением в западном мире. Даже в светских семьях трое детей – почти общепринятая норма. Но у харедим в среднем – шесть.
Все это давно вызывает напряжение в обществе. На средний класс падает непосильный груз. Те, кто служат в армии, проходят резервистскую службу, получают образование (и платят за него), платят налоги, должны защищать и содержать часть населения, которая не работает, не платит налоги, живет на пособия, и эта часть населения растет опережающими темпами.
Обычный израильтянин с 18 лет идет в армию. На три года (девушки – на два). Если он особенно успешный солдат или попадает в элитные войска, как правило, проходит офицерские курсы, остается на сверхсрочную. Поступает в университет или колледж в 23-25. Вынужден работать, чтобы платить за учебу и содержать себя. Годам к 27-28 получает образование – и только начинает строить карьеру. К этому времени обзаводится семьей, должен снимать или покупать квартиру – едва начиная самостоятельную жизнь, он весь в долгах и несбывшихся надеждах.
Его сверстник из арабского или ультраортодоксального сектора не знает этих проблем. Араб в 18 поступит в университет (если захочет), ультраортодокс продолжит учиться в иешиве и будет получать стипендию от государства, ждать субсидированное жилье – для харедим в период расцвета их партий строили целые квартал и города – надо же беднякам где-то жить.
И у первого, естественно, полное ощущение того, что вторые двое плотно сидят на его шее. Как он будет к ним относиться?
На этом возмущении сделали себе карьеру многие политики и целые партии. Так стал премьером Эхуд Барак в 1999 году, сбросив Нетаниягу, – идя на выборы с обещанием покончить с «засильем харедим» (о чем тут же забыл, возглавив правительство и включив в него харедим). Партии ультраортодоксов используют антиклерикальную риторику своих оппонентов для сплочения собственного электората.
На этом, как оказалось, строилась, а затем и развалилась нынешняя рекордно широкая коалиция. В мае должны были состояться досрочные выборы. На них, по прогнозам, крупнейшая партия кнессета «Кадима», лидерство в которой незадолго до этого захватил бывший глава Генштаба и министр обороны генерал-лейтенант Шауль Мофаз, получила бы ничтожное количество голосов.
Для отсрочки провальных выборов Мофаз неожиданно перешел из оппозиции в коалицию, присоединившись к правительству Нетаниягу. Только такая коалиция, объяснил, он, может провести исторические шаги в жизни государства: изменение в политической системе и равномерное распределение армейского бремени.
Начал со второго.
Охота, пуща и неволя
Почему такая сосредоточенность на армейской службе?
В принципе, к тому, что в израильской армии почти нет солдат с пейсами, в Израиле давно привыкли. Эта страна столько раз оказывалась на грани исчезновения и спасалась только чудом, что у многих израильтян – религиозных и светских (я в их числе) – есть негласное ощущение, что только чудом она и живет. Никто не знает наверняка, благодаря чему она существует и где-то даже процветает: благодаря великолепной армии, уникальным мозгам (вблизи это, кстати, выглядит не так однозначно) или – благодаря молитвам этих странных ребят в черных лапсердаках и шляпах, которые ко всему этому не имеют прямого отношения. Ведь точно Бог помогает, если в него хоть чуть-чуть верить.
Что касается самих харедим, они, конечно, убеждены, что так оно и есть.
Но поскольку социальная справедливость – самый ходовой политический товар, именно ее выставляют на общественный прилавок в качестве главного.
В последнее время борьба за справедливость в распределении армейской службы стала центром общественных споров. Социальные протесты, которые прошлым летом сотрясали Израиль, нынешним вылились в палаточные протесты «Движения фраеров».
«Фраер» в израильском сленге – то же, что в русском «лох». Протестанты, называющие себя резервистами, требуют от правительства немедленного всеобщего призыва – хоть на армейскую службу, хоть на альтернативную (в полицию, пожарную службу, скорую помощь, больницы, благоустройство). Чтобы, мол, не мы одни служили – надоело быть фраерами.
Но дело-то не в армии. И даже не в социальной справедливости. А в экономической необходимости, как и было прежде сказано.
Задолго до возникновения «Движения фраеров» и их протестных палаток на тель-авивской площади, три года назад, брал я интервью у недавно к тому времени назначенного экономического советника премьер-министра, главы Национального совета по экономике профессора Юджина Канделя.
Среди магистральных направлений экономической стратегии Израиля он назвал два. Первое заключалось в избавлении мира от нефтяной зависимости, о чем я тогда и написал (см. «Огонек»…). А второе мне тогда показалось странным: вовлечение в народное хозяйство арабского и ультраортодоксального сектора. Готовя этот материал, я вновь поговорил с профессором Канделем и некоторыми его коллегами, чтобы обновить цифры и углубиться в тему, которая сейчас вдруг стала актуальной – для большинства израильтян, а для разработчиков экономической стратегии Израиля, оказывается, уже давно.
— Простой пример, — говорит Кандель. – Сейчас валовой национальный доход на душу населения в Израиле 32 тысячи долларов. Поднимем до 36 тысяч – это будет уровень Великобритании. Прибавим еще немного – выйдем на уровень Германии.
— А за счет чего?
— В том-то все и дело. Этот показатель в арабском и ультраортодоксальном секторе вдвое ниже, чем у остального Израиля. И именно эти секторы — наиболее быстро растущие. Если нам не удастся подтянуть их к уровню продуктивного населения – вся страна будет скатываться вниз с каждым годом. Если удастся – поднимется на уровень самых развитых стран. И это уже делается.
Самую проблемную аудиторию в плане занятости составляют арабские женщины и мужчины-ультраортодоксы. У харедим работает больше женщин, чем мужчин. В общем, традиционная ситуация для ультраортодоксов с давних времен. Муж учит Тору, а жена кормит семью — так это было в местечках. Отсюда, как говорят, происхождение распространенных еврейских фамилий: Элькин, Малкин, Ривкин – так звали местечковых мальчишек – по именам их матерей.
В Израиле эта тенденция выглядит так: еще три года назад среди харедим работало всего 37 процентов мужчин. Сейчас – 45, и это большой успех. А женщин – аж 60 процентов. Многие из них заняты в хай-теке, всего лишь курсов хватает им, чтобы освоить на приличном уровне профессии компьютерных графиков, чертежниц, операторов.
Благодатный материал для освоения нужных на рынке профессий и мужчины-харедим.
— Это люди, быстро воспринимающие новую информацию, у них хорошо натренированная память, они с детства привыкли к упорной учебе, — объясняет советник главы правительства по связям с русской прессой Алекс Сельский. — Просто учились не тому, что можно продать на рынке труда. Но когда они приходят на работу, ими довольны. И сейчас тенденция к тому, что они хотят работать.
Перелом произошел в 2003 году. Израиль находился на грани экономическая коллапса. Это было отчасти связано с успехами ультрарелигиозных партий: они добились невиданных благ для своего электората: социальные пособия росли, как на дрожжах. Экономику должен был добить проведенный ультраортодоксами закон об увеличении пособий на детей. Начиная с пятого ребенка в семье, оно должно было вырасти до 900 шекелей (около 250 долларов) на каждого последующего. Естественно этой манной могли бы воспользоваться, в основном, харелдим и арабы. Работать не надо было вообще – только рожай.
Мудрый премьер Шарон предложил своему главному сопернику за лидерство в правящей партии Нетаниягу, который слыл большим экономистом, возглавить министерство финансов – спасти страну. Нетаниягу согласился стать кризисным менеджером. И первым делом заморозил действие нового закона. Заодно урезал пособия матерям-одиночкам и ужесточил условия их получения. А также прекратил строительство субсидированного жилья для харедим.
Так спас казну. И загубил свою политическую карьеру. На праймериз в партии с треском проиграл Шарону. А на выборах – после того как Шарон покинул «Ликуд» и создал новую партию, «Кадиму», — провалился совсем: «Ликуд» Нетаниягу получил 12 мандатов вместо 39.
За Нетаниягу до сих пор закрепилась репутация сторонника «социального дарвинизма» и «свинского капитализма». Но благодаря этому безжалостную поступку Биби, харедим встали перед необходимостью идти работать. Нужен был только толчок.
При чем тут армейский призыв, из-за которого до сих пор ломается столько копий?
При том, что это Израиль. И армия – важнейший общественный институт. Даже просто институт — в советском понимании этого слова.
В качестве боевой силы харедим нужны сегодняшнему ЦАХАЛу в массе своей – как рыбе зонтик. Для них нужно создавать особые условия: чтобы не дай бог не командовали ими девушки (а среди инструкторов новобранцев их большинство), чтобы еда была не просто кошерной, а на уровне харедимных требований – супер кошерной, чтобы они могли молиться по три раза в день, и учить Тору ежедневно. Но в армии – как на действительной службе, так и на альтернативной – они социализируются, видят других людей, получают нужные в обществе профессии.
— В 2008 году, когда мы начинали эту кампанию, — говорит профессор Кандель, — на армейскую службу пришло 300 харедим, на альтернативную гражданскую – 15. В прошлом году призвалось в армию 1300 человек, на гражданскую службу – 1100.
Что стоит за этими цифрами для экономики? После службы 80 процентов харедим выходят на рынок труда, а без нее – 15.
Что означает эта тенденция для Израиля? Спасение.
Через 20 лет от 30 до 50 процентов призывников в Израиле будет – из семей харедим. Если процесс остановить – опустеет сначала армия, а затем оскудеет и экономика.
Все это могло произойти, если бы прошел закон о призыве, который готовился под эгидой генерала Мофаза. Он предусматривал немедленный призыв всех. И жесткие санкции к отказникам – вплоть до тюрьмы. Если бы иешиботников силой оторвали от изучения Торы, был бы бунт. Они строем пошли бы в тюрьму. Страну захлестнула бы волна гражданских протестов. И тенденция добровольного призыва харедим прекратилась бы.
Но закон не прошел. Мофаз не получил политических очков. И самая большая коалиция в истории страны развалилась. Никакой социальной справедливости. Фраерам остался повод жить в палатках. Пусть живут и жить дают другим.
Публикация: «Огонек», июль 2012
Фото: Борис Криштул
